Форум

«Ричард-Ричард»: королевское раздвоение

1 марта 2013 г.

В Театре Пушкина оправдали злодея.

В филиале Театра Пушкина состоялась премьера спектакля Бориса Дьяченко по исторической пьесе Шекспира о самом кровавом короле Англии. Пьесу режиссер сильно сократил и многое дофанатазировал. К примеру, главной идеей стало раздвоение личности Ричарда III. Первый, злой Ричард, по версии Дьяченко, это мужчина. А совестливый и честный — женщина.

На самом деле, заядлые театралы спектакль уже видели — на сцене Школы-студии МХАТ, где Дьяченко преподает. Нынешний вариант концептуально ничем не отличается от ученической версии. Но поскольку теперь «Ричард-Ричард» отдан на откуп уже состоявшимся актерам театра (единственный, кто перекочевал из «черновика» в «чистовик» — «злой» Ричард, Павел Ерлыков), смотрится он иначе. Не хуже и не лучше, просто теперь правитель-убийца и его белокурый двойник не являются центром и смыслом действия.

Теперь раздвоенный Ричард — всего лишь звено в цепи персонажей. Надо отметить, персонажей прелюбопытных. Стараниями актеров театра образы Бэкингема, Кларенса, Брэкберри, Анны с Елизаветой и даже убийц (Алексей Воропанов, Владимир Жеребцов, Сергей Миллер, Анна Кармакова, Ирина Петрова, Александр Анисимов и Алексей Рахманов соответственно) вышли самодостаточными. Их появления — задуманные как эпизодические — теперь выглядят как очередь из маленьких актерских бенефисов. Актеры намеренно снижают градус серьезности своей игры. Но тем интереснее. Интриги и козни Ричарда выглядят теперь как нелепая фантазия, комичный перевертыш. Он настолько чудовищен, что даже смешно. Шарма фарс-трактовке добавляют и карнавальные костюмы, и многоэтажные начёсы на головах (художник по костюмам — Маргарита Песчанская).

А что же Ричард? Паша Ерлыков играет, что называется «нутром». Со страстью первопроходца бросается он на амбразуру королевского характера, его герой буквально источает яд чудовищных намерений, по-звериному рыкает на разговорчивую совесть (ее то как раз и играет женщина (Анастасия Панина — прим. ред.)), без конца бьется в истериках. Но в силу небольшого опыта ему не удается играть без нарочитости. Отчего возникает диссонанс в актерских подачах — Ричард «получается» персонажем глубоко трагичным, тогда как все остальные — трагикомичными. Впрочем, всё это придирки. То внутреннее сражение добра и зла, которое режиссер Дьяченко задумал выявить в шекспировском герое, Ерлыкову показать удается. Сцена ричардовского самосуда самая эффектная в спектакле: рев «Коня, коня, полцарства за коня!», мелькнувший белым хлыст-плеть, пустой трон и... всё и всех покрывающая мгла финала. Если в театре вы цените новые трактовки классических сюжетов, или вам важна актерская увлеченность, «Ричард-Ричард» в Театре Пушкина — очень неплохой вариант.

Наталья Витвицкая

Источник